Путеводитель Кифа по жизни

Есть только одна причина прочитать «По версии Rolling Stones»: его зовут Кит Ричардс. Интересно, имел ли кто-нибудь еще, кто проводил время с этим полуроскошным, раздутым томом, такой же опыт: я начал с просмотра картинок (их много), а затем послушно перешел к чтению текста, в котором Ричардс, Мик Джаггер, Чарли Уоттс и Ронни Вуд рассказывают историю группы своими словами. (Басист с давним опытом Билл Вайман — призрачное присутствие, которое время от времени появляется, когда другие не забывают упомянуть о нем.) Есть надежный, вечно элегантный Уоттс (который рассказывает, что в «Street Fighting Man» он играл на игрушечной ударной установке 1930 года). тот, который сложен в чемоданчик и который у него до сих пор хранится); приветливый обычный гитарист Вуд (чей отец перестал называть его просто Ронни и начал называть его «Ронни Вуд из Rolling Stones», когда он присоединился к группе в 1975 году, заменив Мика Тейлора); и старушка в платье Джаггер, который говорит так, словно ждет, пока подействует чернослив («Exile on Main Street» не входит в число моих любимых альбомов, хотя я думаю, что у него есть особая особенность). чувство ... Мне пришлось закончить всю пластинку самому, потому что иначе остались одни пьяницы и наркоманы. Я был в Лос-Анджелесе. пытаюсь закончить запись, упираясь в крайний срок. Это была шутка»). Джаггер, да благословит его Бог (потому что кто-то должен), выглядит всемогущим вредителем, а Вуд и Уоттс совершенно очаровательны и иногда резки. Но, прочитав около 100 из 360 страниц книги (или 3600), я обнаружил, что обхожу почти всех остальных и направляюсь прямо к Киту. Кто еще выйдет прямо и скажет: «В конце концов, единственное, что сделал Билл [Вайман] — это ушел из группы и завел трех детей и одну закусочную!» (А на следующей странице, когда он говорит: «Я очень люблю Билла», вы абсолютно в это верите.) Когда другие говорят о бедном Брайане Джонсе, они на цыпочках делают заявления о его неуверенности в себе, его низкой самооценке, его замешательстве по поводу его собственное направление и то, как оно сочеталось (или, точнее, не совпадало) с направлением группы. Кит, который, конечно же, познакомился с девушкой Джонса, гламурной, длинноногой и чудовищной Анитой Палленберг, говорит: «Честно говоря, он был занозой в заднице». Для тех, кто хочет знать больше (а кто не хочет), в другом отрывке он излагает все более подробно: «С Брайаном все это было самопоглощающей гордостью. Если бы мы жили в другом столетии, я бы каждый божий день дрался с этим ублюдком. Он вставал на задние лапки из-за какой-то ерунды и превращал это в большое дело — «Ты мне сегодня не улыбался» — а потом он начинал так накуриваться, что становился тем, в чем ты просто сидел углу.» Бедный, мертвый Брайан. И все же есть что-то бодрящее сочувствие в том, как Ричардс говорит о нем - как будто он понимает, что слащавые заявления о мертвых не приносят им никакой пользы. Более того, Ричардс, с его откровенной речью и стремлением к зрелищности, даже когда он дает интервью для книги, а не выступает, является именно тем голосом, который нужен «Стоунам» прямо сейчас. The Stones, похоже, хотят быть одновременно легендой и рабочей группой. Как любая группа справляется с этим после того, как держалась вместе (более или менее) в течение 40 лет? Хотя рок-н-ролл, кажется, существовал всегда, «Стоунз» всего на 10 лет моложе самой формы; в этом контексте такие записи, как «12 x 5» и «Aftermath», являются грубыми параллелями с наскальными рисунками в Ласко. Теоретически я искренне верю, что для рок-н-ролла никогда не поздно. Но на практике... ну, я уже много лет не интересовался новой пластинкой Stones. И все же я не могу не восхищаться самими The Stones, отчасти потому, что большая часть их работы доставляла мне огромное удовольствие на протяжении многих лет, а отчасти потому, что я благоговею, что они все еще крутятся. Я уважаю их за это и в некотором смысле мне их жаль: когда «Битлз» распались, перелом казался преждевременным, трещиной во вселенной, к которой мир был не готов (даже если у самих участников группы было более чем уже было это к тому времени). Но «Стоунз» никогда не позволяли себе роскошь заставлять свою аудиторию хотеть большего: вместо этого они продолжали играть дальше того момента, когда многие из их поклонников, возможно, предпочли бы меньшее. И теперь они перешагнули еще одну черту, еще больше приблизившись к Стиву и Эйди-дому: они выпустили на журнальном столике книгу о себе. Насколько не рок-н-ролльно то, что «По версии Rolling Stones» — одна из тех свинцовых рождественских книг, из тех, что отчаявшиеся жены, подруги, мамы и дочери покупают для мужчин в своей жизни, когда они понятия не имеют, что еще получить. В книге и других местах «Стоунз» очень уклончиво относятся к своей негласной конкуренции с «Битлз». Предположительно, конечно, между этими двумя группами не было реальной конкуренции - и обложка "Their satanic Majesties Request" совсем не похожа на кавер-версию небольшой пластинки, которую ливерпульская четверка случайно выпустила где-то пятью месяцами ранее. Это еще один подвиг смелого отказа от подражания: "Согласно The Rolling Stones" обладает такой же остекленевшей жесткостью, как и "Антология Битлз", выпущенная несколько лет назад. Это достаточно забавно, чтобы погрузиться в это, но есть что-то удручающее в попытках прочитать эту чертову штуку - начинаешь чувствовать себя одним из тех одержимых комплетистов, которые якобы так любят музыку, что не могут больше ее слушать, предпочитая собирать факты, анекдоты и всякие всякие штуки с датами записи, с которыми гораздо легче справиться, чем с скользкими настроениями и чувствами, которые музыка дразнит из нас. Все, что написано «По версии Rolling Stones», имеет несколько хороших картинок. Освещая зарождение группы в начале 60-х (в своей аккуратно скроенной разнородной одежде они выглядели гораздо более «улично», чем «Битлз», и круче в своей грубоватой манере) вплоть до выпуска ретроспективы 2002 года «Forty Licks», «Книга достаточно полезна как наглядное описание того, кем были Стоуны и кем они стали. Есть фотография эльфийского Вуда, неудобно свернувшегося в футляре для гитары, как кот, который категорически решил вздремнуть в слишком маленькой для него коробке. Мы получаем множество фотографий щеголеватого Уоттса, который постарел лучше всех Стоунз - в молодости или в возрасте, он умудряется одновременно выглядеть щеголеватым и совершенно, симпатично регулярным. И, конечно же, есть много-много фотографий важного Джаггера, как с макияжем, так и без него. Однако пусть никто не обвиняет меня в несправедливости по отношению к бедному Мику: я придираюсь к нему только потому, что он вызывает дефляцию, как никакая другая рок-звезда, и не в последнюю очередь потому, что его место во вселенной рока так твердо гарантировано. И здесь есть фотографии - в том числе одна очень известная, сделанная Дэвидом Бэйли, на которой Джаггер в отороченном мехом капюшоне, эскимосский блас-хипстер, только что заглянувший из страны крутости, - которые укрепляют его положение в пантеоне самые красивые существа 60-х. И все же, опять же, от Ричардса невозможно отвести взгляд. Ричардсы конца 60-х и начала 70-х обладали большей врожденной неряшливой элегантностью, чем любая другая рок-звезда его (и, возможно, любой) эпохи: закутанный в шарфы и украшенный массивными серебряными украшениями, он одновременно лихой принц и экзотическая принцесса. хитрый соблазнитель и развратная девица, мужчина настолько полностью контролирует свою мужественность, что не может устоять перед окутыванием себя ее женским дополнением. Но он никогда не производил впечатление фейра или аффекта: его взгляд не был связан с изменением гендера и не был заявлением художественной школы. Полосатые брюки, блузки с рюшами, белые кожаные ботинки с носками из кожи ящерицы: похоже, он просто носил (и по сей день продолжает носить) то, что ему нравится, не в качестве оскорбления общепринятым представлениям о том, как должен выглядеть мужчина, а как оскорбление. как их прямое переосмысление — способ сказать, что во всех мужчинах есть что-то от женщины, и наоборот, так почему бы не воспользоваться всеми доступными вариантами. кто-нибудь еще из его группы. В какой-то момент Чарли Уоттс пытается преуменьшить значение эпизода 80-х годов (периода, в течение которого, как он признает, он сильно пил), когда он выбрал Джаггера: группа проводила некоторое время в Амстердаме, и Джаггер решил, что хочет поговорить с Уоттсом. Джаггер взял трубку и с явной наглостью спросил: «Где мой барабанщик?» «Он меня раздражал, — объясняет Уоттс, — поэтому я помчался наверх и велел ему не говорить подобных вещей». Кит подхватывает историю и продолжает ее: «В дверь стучат, и появляется Чарли Уоттс, одетый в костюм с Сэвил-Роу, галстук, причёска, бритый, одеколон. Он подходит к Мику, хватает его и говорит: «Никогда больше не называй меня своим барабанщиком» — бац. На этом столе стоит большое серебряное блюдо с копченым лососем...» Оставшуюся часть истории вам придется прочитать в книге. Или, по крайней мере, только разделы о Ките. В какой-то момент Ричардс возмущается, что его преследуют головорезы из правоохранительных органов по обе стороны Атлантики просто потому, что они хотели сделать из него пример как символ излишеств: «В конце концов, не связывайтесь со мной. . Нет смысла это делать. Я всего лишь гитарист, пишу несколько песен. Я трубадур, менестрель — это давно сложившаяся профессия. Это все, что я делаю. У меня нет каких-то больших стремлений. Я не Моцарт». Возможно, это звучит слишком скромно, исходя из слов одного из самых почитаемых гитаристов в истории рока. Но это также звучит удивительно разумно. Возможно, самым горячим рождественским товаром в следующем году должна стать одна из тех маленьких книжек, которые повсюду украшают кассы книжных магазинов – «Остроумие и мудрость Кита Ричардса». К нему может даже прилагаться сопутствующий том: «Что не следует носить Кита Ричардса», включающий советы по созданию строгого дневного наряда, подходящего для зажигательных вечеринок, просто добавив несколько ключевых аксессуаров, таких как кольцо с черепом или марокканский шарф. . Кит Ричардс — человек, который знает, как жить, и мы можем многому у него поучиться. Куриный суп для души, черт возьми.